Цитаты о злословии и склочности
Из привычки так или иначе сквернословить развивается и склонность к совершению дурных поступков.
У короткого ума — длинный язык.
Злословие имеет змеиную голову.
Булавочные уколы труднее отражать, чем удары меча.
Утверждать что-либо, не имея возможности доказать это законным путем, означает клеветать.
Клевета весьма легко входит в сердце, рожденное завистливым и подозрительным.
Первое обвинение отбрасывается, второе задевает, третье ранит, а четвертое убивает.
Память и совесть никогда не соглашались и не согласятся простить клевету.
Всякая клевета находит себе сторонников: часть их она сохраняет надолго, потому что оправдание никогда не распространяется так стремительно и так широко, как злословие.
В клевете двое виновных и один обиженный: клеветник виновен в том, что возводит на отсутствующего; виновен в этом и тот, кто доверяется клеветнику прежде, чем точно узнает дело. Отсутствующий терпит при этом дважды: от одного потому, что оклеветан им, от другого потому, что он считает его дурным человеком.
Клевета есть ужасная вещь. Клеветники воруют самое ценное наше достояние: расположение к нам наших ближних.
Клевета и ложь — узаконенный метод политики мещан. Среди великих людей мира сего едва ли найдется хоть. один, которого не пытались бы измазать грязью.
Злые языки страшнее пистолета. А. С. Грибоедов Анонимное злословие, быть может, еще более постыдное, чем неприкрытая клевета.
Злословящий есть самый лютый из диких зверей, а льстец — самый опасный из ручных животных.
Злословие и клевета не имели бы никакой силы, если бы глупость не пролагала им пути.
Злословие делает хуже того, кто к нему прибегает, того, кто внимает ему, а порой и того, кто является его жертвой.
Охота чернить друг друга есть удовольствие бесчеловечное, жестокое и всякому честному слушателю противное.
Только случай мешает человеку злоречивому стать злодеем.
Посещать и слушать злых людей — это есть уже начало злого дела.
Для иных людей говорить — значит обижать: они колючи и едки, их речь — смесь желчи с полынной настойкой; насмешки, издевательства, оскорбления текут с их уст, как слюна.
Человек, некоторое время занимавшийся интригами, уже не может без них обойтись: все остальное ему кажется скучным.
Кто ради крепкого словца не щадит доброго имени и счастья ближнего, тот заслуживает самой позорной кары.
Мы недостаточно представляем все то зло, какое мы способны причинить себе и другим одним-единственным словом; это зло почти всегда неисправимо.
Как грязны должны быть источники, подменяющие борьбу идей распространением клевет!
Оскорбляя другого, ты не заботишься о самом себе.
Больше всего на свете следует остерегаться дурной молвы, которая родилась из порока.
Много дружеских связей расторгнуто, много домов обращено в развалины — доверием к клевете.
Кто замыслил обман, не станет высказывать правду.
Необдуманно вырвавшееся слово так же трудно удержать, как брошенный камень.
Злословие не останавливается на полпути; стоит только пустить о ком-нибудь сплетни, и сейчас же найдутся охотники почесать языки.
Все те, кто славится зазорными делами, с особой легкостью других поносят сами.
Оскорблять и оскорбляться — одинаково свидетельствуют о бессилии, которое несовместимо с бесконечно современным существом.
Клевета — порок, обладающий необычными свойствами; стремясь умертвить ее, вы тем самым поддерживаете ее жизнь; оставьте ее в покое — она умрет сама.
Клеветы и злоречия надо остерегаться, как ядовитого червя на розе, — они скрыты тонкими и лощеными оборотами.
Злой язык — признак злого сердца.
Злословие даже без доказательств оставляет почти вечные следы.
Клевета — столь же опасное оружие, как и огнестрельное.
Когда язык ничем не стесняется, все бывают стеснены.
Тот, кто поносит порядочного человека, поносит этим самого себя.
Хула есть очень удобная вещь: напасть с помощью одного слова, а нужны целые страницы для защиты.
Злое слово больше жизни почитает лишь злодей.
Клевета для слуха то же, что полынь для языка.
Кто не порицает клеветников, тот поощряет их.
Клевета наносит удары обыкновенно достойным людям, так черви предпочтительно набрасываются на лучшие фрукты.
Клевета — орудие зависти.
Ты можешь порицать людей, но не поносить и не подымать их на смех, ибо сплетня, смешащая многих, все же дурна, если она копает яму хотя бы одному человеку.
Неразумное, холодное, равнодушное слово может обидеть, уязвить, огорчить, вызвать смятение, потрясти, ошеломить.
Мастер клеветы обвиняет, даже рассыпаясь в похвалах.
Пренебреги клеветой — и она зачахнет.
Клевета — орудие более ужасное, чем шпага, так как наносимые ею раны неизлечимы.
Удивительно, какая сила, чистота и мудрость нужны человеческому существу, чтобы никогда не запятнать себя неправдой.
Всякая сплетня представляет собой личное признание либо в злобности, либо в слабоумии.
Клевета похожа на докучную осу: если у вас нет уверенности, что вы тут же на месте убьете ее, то и отгонять ее не пытайтесь, не то она вновь нападет на вас с еще большей яростью.
Слова — ветер, а бранные слова — сквозняк, который вреден.
Полуслова — язык клеветника.
Интрига составляет силу слабых. Даже у дурака хватает всегда ума, чтобы вредить.
Самый лучший ответ на клевету — молчаливое презрение к ней.